Хотя Гитлер атаковал СССР с запада, в первый же день войны полмиллиона советских солдат и офицеров устремились на юг
9 мая — день, когда вся страна от мала до велика отмечает очередную годовщину Победы в Великой Отечественной войне, ставшей самой кровопролитной в истории, в которой Советский Союз понес самые большие людские потери, это еще и повод для того, чтобы открыть еще оставшиеся в ее истории белые пятна. Одно из них — вторжение Красной Армии в Иран 22 июня 1941 года. Об этом — в интервью, которое дал газете «Московский Комсомолец-Поволжье» заведующий Музеем-мемориалом Великой Отечественной войны Национального музея РТ Михаил Черепанов.
— Скажите, почему в первый же день войны, когда самолеты Люфтваффе уже бомбили наши города, а сухопутные войска Вермахта вторглись на территорию СССР на глубину от 15 до 80 километров, бойцы Красной Армии устремились не навстречу им, а в южном направлении? В Иран, с которым, кстати, молодой советской республикой был заключен один из первых мирных договоров.
— Мне представляется, что сначала нужно найти ответ на другой вопрос, который на первый взгляд может показаться второстепенным. Почему официальная история до сегодняшнего дня настойчиво придерживается версии, что РККА перешла границу Ирана 25 августа, а не 22 июня 1941 года? Каза-лось бы, это ничего не меняет, однако документы, в том числе оперативные карты, где отражены действия частей РККА в Иране, пестрят подчистками.
Крапленые карты
Смотрим на карту: 31 августа здесь стоит 276-й стрелковый полк 77-й горно-стрелковой дивизии. Однако там же стоит и 105-й стрелковый полк, и месяц тоже значится восьмой. Но если приглядеться, то мы увидим, что там стоит цифра «6» (июнь), которую кто-то не слишком аккуратно переправил на «8» (август). Если стереть цветной карандаш невозможно, то можно попытаться переправить одну цифру на другую. Но получилось это неуклюже.
И дело не только в военных картах. То, что войска были введены в июне, а не в августе, подтверждают и данные о наших потерях. Скажем, в Центральном архиве Минoбороны мне удалось найти документ, где говорится, что наш земляк Николай Спиридонов, призванный в РККА в 1939 году из Таканышского района Татарской АССР, пропал без вести в Иране 22 июля 1941 года. Как же он там оказался, если наши войска вошли туда месяцем позже?
Есть немало свидетельств того, что иранская кампания серьезно готовилась больше года. Например, вот что рассказал мне наш земляк из Чистополя Федор Галимов, умерший в 2004 году, как он получил свой «солдатский орден», как до сих пор называют медали «За отвагу» и «За боевые заслуги».
«С начала 1940 года мы учили в разведшколе фарси, изучали географию Ирана и быт его жителей. Моим наставником был майор, которого нам представили как Мухамеда Али. На наши вопросы, зачем это нужно, нам поясняли: «чтобы ловить и допрашивать перебежчиков». В мае 1941-го нас перебросили на юг, недалеко от Нахичевани, где стали готовить к переходу иранской границы. Переход был несложным, поскольку по обе стороны границы жили родственники, которые часто ходили друг к другу в гости. Одним из них я и прикинулся. В Тегеране я «работал» под сапожника, носил с собой ящик с инструментами. От купца, работавшего на нашу разведку, я получил документы, и я отправился на берег Каспийского моря, где должен был встретиться с моим инструктором Мухамедом Али. По его словам, моей боевой задачей было помешать высадке возможного десанта фашистских диверсантов. По данным разведки, они готовили взрывы на нефтепромыслах Баку. И действительно, вскоре на берегу Каспия был обнаружен катер с взрывчаткой. Мы получили приказ взорвать объект и выполнили его 21 июня. За эту операцию я был награжден медалью «За боевые заслуги» с формулировкой «За спасение нефтепромыслов Баку».
Вот так, согласно официальной истории, части Красной Армии вошли в Иран 25 августа, а боевую награду за уничтожение судна с якобы немецкой взрывчаткой татарстанец Федор Галимов заслужил на два месяца раньше. Кому же и для чего понадобился такой временной разрыв? Ответ очевиден. Оккупацию соседней страны надо было представить чем-то вроде освободительной войны. Необходимость этой интервенции советские военные историки обосновали просто. Они утверждают, что летом 1941 года Иран был буквально нашпигован немецкими тайными агентами, а реакционные круги Ирана предлагали шаху Реза Пехлеви двинуть войска на Кавказ навстречу фашистам. В конце лета переодетые в «гражданку» офицеры вермахта складировали вблизи границы с СССР оружие и взрывчатку и формировали группы диверсантов для заброски в районы нефтепромыслов Баку.
По официальной версии, исчерпав все возможности дипломатии помешать Ирану вступить в фашистский блок, руководство СССР направило правительству этой страны очередную ноту 25 августа 1941-го. В ней констатировалось, что активность немецкой агентуры в Иране приобрела угрожающий характер. «Это требует от Советского правительства, — утверждалось в ноте, — немедленного проведения в жизнь мероприятий, которые оно не только вправе, но и обязано принять в целях самозащиты в соответствии со статьей 6 Договора 1921 года». Или, проще говоря, оккупации Ирана. Что, как уже сказано, и было сделано двумя месяцами раньше.
Наш ответ Чемберлену
— Факты — вещь упрямая, но чем больше их вы приводите, тем острее встает вопрос, почему наши солдаты и офицеры вели ту самую войну «на чужой земле и малой кровью», о которой так упорно твердила советская пропаганда с конца 30-х годов, в Иране, а не на своей западной грани-це? Почему тогда не в Китае, Индии или, скажем, в Африке?
— Вопрос хороший, вот только ответ на него мало кому понравится. Все дело в том, что Сталин не планировал воевать с Гитлером, а тот вполне мог не напасть на СССР в 1941 году. Оба они планировали вместе воевать против общего врага — Великобритании. Вспомните советскую историю. Кто в 20-е и 30-е годы XX века был для СССР врагом номер один? Англия, фактически командовавшая Антантой, которая в ходе интервенции пыталась захватить Север нашей страны.
Дальше — больше. В историческом или краеведческом музее наверняка найдется спичечный коробок с этикеткой, где изображен гигантский кукиш на крыльях самолета и лозунг «Наш ответ Чемберлену». Их выпустили практически сразу после того, как в 1927 году глава британского МИД Остин Чемберлен направил руководству СССР ноту с требованием прекратить военную помощь революционному правительству Гоминьдана в Китае. Под лозунгом «Наш ответ Чемберлену» в стране был организован сбор средств на оборону. Так же были названы эскадрилья и танковая колонна.
И, наконец, кто пообещал поставить СССР на колени после того, как в 1940 году в результате финской войны Сталин отодвинул от Ленинграда границу с Финляндией на 140 километров? Другой Чемберлен, младший брат Остина, Невилл, возглавлявший в тот момент правительство Великобритании. Именно он, а вовсе не Гитлер пригрозил разбомбить нефтепромыслы Баку, где в то время производилось 80% авиационного бензина и 90% керосина.
Кстати, вслед за британским премьером генерал Ж. Жано, командовавший французскими ВВС в Сирии, заявил буквально следующее: «Исход войны решится не на Западном фронте, а на Кавказе». В этих словах лежит ключ к разгадке многих тайн Второй мировой. Впрочем, Франция, как известно, сумела сопротивляться войскам Вермахта считанные недели, но когда немцы вошли в Париж, они захватили документы Генштаба, где, в частности, содержались планы бомбежки Баку и Грозного с иранских аэродромов, которые Гитлер сразу же передал Сталину.
Почему на Юг?
— Хорошо, допустим, что все было именно так, как вы говорите. Но отчего СССР и Германия собирались воевать с Великобританией на Юге? Ведь английскую столицу никто никуда не переносил на протяжении многих столетий. Почему не северо-запад Европы, а юго-восток Азии?
— До того как разразилась Вторая мировая война, Британия была самой большой метрополией, и в сферу ее влияния входили многие страны Юго-Восточной Азии, откуда в метрополию везли не только чай, но и нефть. Они вполне могли стать плацдармом для нападения на СССР, и как раз в Иране базировались английские бомбардировщики, которые вполне могли выполнить угрозу Чемберлена разбомбить Баку.
Воюя со всей Европой, Гитлер не мог позволить себе напасть на СССР, который только что показал всему миру свою военную мощь, разгромив Японию на озере Хасан и под Халхин-Голом. К тому же на тот момент аппетиты Гитлера ограничивались Западной Европой, Африкой и Южной Америкой, о чем они договорились со Сталиным в ноябре 1940 года.
— Тем не менее сначала Германия вступила в Мюнхенский сговор с Англией и Францией, затем подписала пакт Молотова — Риббентропа, после чего Гитлер принял План «Барбаросса», в полном соответствии с которым и было предпринято нападение на СССР.
— Все верно, но лично мне представляется, что воевать со Сталиным он не собирался, по крайней мере до того, пока в его руках не появится «оружие возмездия» в виде "грязной" урановой бомбы и ракеты Фау-2 для ее доставки на дальние расстояния. В пользу этой версии говорит, в частности, тот факт, что вслед за подписанием в декабре 1940 года Плана «Барбаросса» в феврале 1941-го он издал циркуляр о необходимости «организовать наступление в странах Азии», а в майской директиве № 30 возложил на ведомство Геббельса задачу вести в Иране активную пропаганду, что поражение Великобритании «несет странам Среднего Востока освобождение от английского ига». А в спецсообщении разведуправления Генштаба РККА от 5 мая 1941 года сообщалось, что на Ближнем Востоке сосредоточено 40 немецких дивизий. И, наконец, накануне нападения на СССР в Германии никто даже не думал запасать теплое обмундирование и валенки для солдат для похода в Россию, где «генерал Мороз» помог Кутузову разгромить до того непобедимую армию Наполеона.
Напомню еще один упорно замалчиваемый современными историками факт. Летом 1940 года, когда Гитлер уже оккупировал пол-Европы, Иосиф Виссарионович лично санкционировал перелет фашистских бомбардировщиков по весьма протяженному маршруту Москва — Харьков — Ростов-на-Дону — Армавир — Владикавказ — Махачкала — Баку. В наших газетах это преподносилось как совместная советско-германская акция.
У Гитлера сдали нервы
— И все же Гитлер напал на СССР. Почему? И почему Сталин после этого дал приказ насту-пать на юг?
— Ответ на этот вопрос тоже мало кому понравится. Кино про наших разведчиков, в частности «17 мгновений весны», выглядит весьма убедительно, но в действительности причиной начала Великой Отечественной войны стало то, что британская разведка переиграла и нашу, и немецкую. Вспомните первую реакцию Сталина на сообщение о том, что немцы бомбят наши города. По воспоминаниям Мо-лотова и Микояна, он заявил тогда, что Гитлер об этом не знает: «Это провокация английских шпионов в вермахте».
Всего месяцем раньше Гитлер прислал ему письмо, в котором предостерег: «Возможны провокации. Не поддавайтесь на них!» Вот он и не стал поддаваться, а что ему оставалось делать? Он год готовился к броску на юг, и когда самое время дать понять своему верному союзнику, что ты не поддаешься на провокацию? Вот оно! И поэтому сразу же после того, как немцы перешли нашу западную границу, РККА вступила в Иран.
Так Сталин решал сразу две задачи — защиту нефтепромыслов Баку и демонстрацию, что на провокации он не поддается. Напасть еще и на СССР, когда ты увяз на Балканах, в Африке и на Ближнем Востоке, было чистым самоубийством. Поэтому Сталин до конца не верил, что Гитлер на это решился, и выступил с обращением к нации лишь 3 июля, когда фашисты взяли столицу Белоруссии, и уже стало ясно, что это не провокация, а война.
Никогда не задавались вопросом, почему Сталин назвал нападение Гитлера не как-то иначе, а именно «вероломным»? Выходит, что Сталин верил Гитлеру. И вера эта держалась на взаимном интересе. Поход в Иран был, без сомнения, выгоден им обоим. Но британцы приложили все усилия, чтобы доказать фюреру, что на самом деле Сталин готовится напасть на него со дня на день. И что же ему оставалось делать, если войны все равно не избежать? Только одно — ударить первым, что он и сделал.
Надо полагать, что последней каплей лжи, что с подачи английской разведки до Гитлера доносили их немецкие коллеги, стала новость о том, что вблизи границы в районах Львова и Белостока СССР разместил две мощные группировки войск. Тем самым Сталин давал понять Гитлеру: «Давай не будем ссориться! В противном случае нам есть чем тебе ответить».
Но фюрер эти действия истолковал иначе — как непосредственную угрозу — и напал. А части РККА, как и было приказано, не стали поддаваться на провокацию, и в результате всего через две недели немцы взяли Минск. Кстати сказать, летом 1941-го Жукову было запрещено иметь по войскам го-товность номер один. Такое право было только у главкома ВМС Кузнецова, причем на всех флотах, включая Северный и Черноморский. Готовность явно не против немцев.
— Я правильно понимаю, что поход РККА на юг должен был состояться при любом раскладе, вне зависимости от того, поддержит ли нас в этом Германия?
— Именно так. Не случайно к советско-иранской границе заблаговременно была выдвинута полумиллионная группировка из пяти армий, прошедших финскую войну и громивших японцев под Халхин-Голом и на озере Хасан. Пятьсот тысяч боеспособных солдат и офицеров, обстрелянных и проверенных в боях, а не ополченцев, которых бросали под немецкие танки летом 1941-го.
— Захват Ирана напоминал тот самый блицкриг, о котором говорилось в Плане «Барбаросса», и в 1943 году на переговоры с Рузвельтом и Черчиллем Сталин прилетел в Тегеран. Но наши сол-даты и офицеры не могли не знать, что во время их победоносного похода немцы дошли до Волги, а Ленинград уже три года находится в блокадном кольце.
— Конечно, они об этом знали. Знали, что, когда пять армий РККА были на подступах к столице Ирана, фашисты уже взяли в кольцо Ленинград. Чем дальше продвигались наши войска вглубь страны, тем большую территорию СССР захватывали немцы, и тем сильнее у нижних чинов и офицеров стано-вилось желание бросить чужую для них страну и идти защищать свою Родину от фашистских полчищ. Среди тех, кто решился на такой поступок, был татарстанец Абдулла Валитов из Дрожжановского района, командовавший отделением 6-го полка 1-й кавалеристской дивизии. Его арестовали 5 июня 1942 года за «Намерение совершить из части побег с оружием» и отдали под трибунал, который приговорил сержанта Красной Армии Валитова к расстрелу. Но расстрелять его не успели. Трибунал Закавказского фронта смягчил приговор, заменив казнь десятью годами лагерей, после чего он был отправлен в Нахичевань. Как сложилась его судьба после этого, не известно. Зато известно, что 30 июля 2003 года его реабилитировали. С тех пор Абдулла Валитов уже не числится дезертиром.
Интервью взял Евгений Аксенов
http://kazan.mk.ru/articles/2017/05/04/mikhail-cherepanov-sssr-verolomno...