Воевал на Карельском, Воронежском, 2-м Украинском фронтах. Награждён орденом Отечественной войны I степени ( пр.ком.арт.5гв.А 2УФ №02/н от 31.01.1944 г. ).
Из фронтового дневника капитана Самсонова : "Северинка...Как только стемнело, из Лелековской лощины после сильного артиллерийского и пулемётного огня вдоль шоссе двинулась колонна немецких машин в 300 штук в сопровождении 40 «тигров». Танки шли справа и слева от колонны машин, а также в её авангарде и арьергарде, и с ходу вели беспорядочный артиллерийский и пулемётный огонь. Танки шли на 2-ю и 4-ю батареи и поджигали зажигательными снарядами скирды в районе расположения этих батарей. 3-я батарея этой неприятельской колонны не видела, и не могла стрелять. Находившийся при батареях помощник начальника штаба капитан Горяшин дал указание – действовать командирам батарей по своему усмотрению. Командир 4-й батареи Худяков и 2-й батареи Чижик приняли решение огня не открывать, пока хвост немецкой колонны не поравняется с пушками. Несколько неприцельных снарядов с танков вывели одно орудие из строя, а остальные 7 открыли в хвост колонны беглый огонь, подбив 5 тяжёлых танков, 2 бронетранспортёра и одну автомашину. Немецкая колонна вырвалась из окружения благодаря чрезвычайно слабому артиллерийскому прикрытию Новомиргородского шоссе. Решение командиров батарей позже было оправдано, так как огонь в лоб колонны привел бы к гибели самих батарей и вряд ли нанёс бы большие потери немцам. В этом случае многое могла бы сделать 3-я батарея, но она стояла в стороне от дороги, за высотками, и не могла стрелять по колонне. "
"29 апреля 1944 года... Днём после бомбёжки деревень Захорно и Хорлешти, в результате чего они заставили на время замолчать миномётный огонь и дивизионную артиллерию, румынская пехота, поддержанная 17-ю тяжёлыми немецкими танками и штурмующей авиацией с воздуха, перешла в наступление. В районе деревни Таутошти танки как-то сразу появились близко от огневых позиций 4-й и 5-й батарей. Наша пехота, состоявшая из новобранцев Винницкой области, сразу оставила свои позиции и начала отходить назад, оставив тем самым без прикрытия батареи Худякова и Чижика. Орудийные расчёты, ещё ранее разведанные танком противника, теперь стали обстреливаться одновременно несколькими «тиграми». Будучи обнаруженными, наши орудия открыли беглый огонь и по румынской пехоте, и по танкам, медленно продвигающимся в сторону артиллеристов. Плохо, на этот раз, оборудованные огневые позиции не давали возможности разворачивать орудия в нужном направлении, а самолёты противника то и дело обстреливали с воздуха. После непродолжительного поединка загорелись два танка, но и огонь остальных танков становился более интенсивным. В батареях один за другим вышли из строя три орудия. Остальные два расстреляли все снаряды и, не имея возможности вывести их расчёты, оставили, сняв, как и положено, орудийные замки, и другие приборы. Продвигающиеся вперед к деревне Хорлешти немецкие танки неожиданно встретили сильный и довольно точный огонь 2-й батареи Шобика. После первых выстрелов был подожжен ещё один немецкий танк. Разорвавшийся меж станин орудия тяжёлый снаряд вывел из строя ещё одно орудие и почти весь расчёт с командиром орудия Бубенцом. Оставшееся единственное орудие продолжало вести огонь. Своим метким огнём расчёт этого орудия поджёг ещё два немецких танка. Под прикрытием дымовой завесы начали отходить назад. Орудие перенесло огонь по румынской пехоте, которая, покинутая танками, хотя и неуверенно, все ещё продолжала продвигаться в сторону 2-й батареи и нашего НП. Неизвестно, чем бы окончилось это единоборство, если бы уже совсем неожиданно лейтенант Скакодуб и химинструктор 2-й батареи Казарин с 12-15-ю бойцами не бросились в контратаку, открыв сходу беспорядочную стрельбу из своих автоматов. Они скоро и сами залегли. Но этого оказалось вполне достаточным, чтобы румынская пехота на этом участке начала отходить к своей линии обороны."